Пред Богопросвещенным взором пророка встает целое мора крови, пролитой Ниневиею и давшей ей имя "города кровей" (ст. 1, ср. Иезекииль 22:2-4), а также обмана, насилия, грабительства. Как проповедник покаяния, пророк желал бы подвинуть Ниневию на путь нравственного самоисправления, но вместе с тем как Богопросвещенный провидец будущего, он видит всю невозможность исправления для Ниневии, дошедшей уже до последней степени падения, и это двойное чувство в отношении ее выражает нередко употребляемым пророками (Исаия 10:1; 18:1; Иеремия 48:1; Амос 6:1; Михей 2:1) горестным восклицанием "гоpe, увы!" (евр. гой), как позже с таким же восклицанием "горе" говорил о Ниневии же пророк Софония (3:1), почти уже современник исполнения грозного пророчества Наумова об этой столице Ассирии.