Букв, хлеб наш насущный дай нам сегодня (слав, днесь; Вульг. hodie). Слово «хлеб» совершенно аналогично тому, какое употребляется в наших русск. выражениях: «трудом зарабатывать себе хлеб», «трудиться из-за куска хлеба» и проч., т. е. под хлебом здесь следует разуметь вообще условие для жизни, пропитание, известное благосостояние и т. д. В свящ. писании «хлеб» часто употребляется в собственном смысле (cibus, а farina cum aqua permixta compactus alque coctus - Гримм), но означает также и вообще всякую пищу, нужную для существования человека, и не только телесную, но и духовную (ср. Ин VI гл. - о хлебе небесном). Комментаторы совсем не обращают внимания на слово «наш». Это, положим, мелочь, но в Евангелии важны и мелочи. С первого раза представляется не совсем понятным, зачем нам нужно просить себе хлеба у Бога, когда этот хлеб «наш», т. е. уже принадлежит нам. Слово «наш» представляется, по-видимому, лишним; можно было бы просто сказать, «хлеб насущный дай нам сегодня». Объяснение будет дано ниже. «Насущный» (επιουσιος) объясняется различно и принадлежит к числу труднейших. Слово встречается только здесь и еще у От Луки 11:3. В ветхозаветной и классической греческой литературе оно нигде еще не найдено. Объяснение его «было пыткой для богословов и грамматиков» (carnificina theologorum et grammaticorum). Один писатель говорит, что «желать достигнуть здесь чего-нибудь точного - это все равно, что губкой гвоздь вколачивать» (σπογγφ παττολον χρουειν). Пробовали избегнуть затруднений указанием, что здесь - ошибка переписчика, что в подлиннике первоначально было τον αρτον επι ουσιαν, т. е. хлеб для нашего существования. Переписчик удвоил по ошибке τον в слове αρτον и в соответствие этому изменил επιουσιαν в επιουσιον. Так и образовалось евангельское выражение: τον αρτον τον επιουσιον. На это, не входя в подробности, скажем, что слово ημων (τον αρτον ημων τον επιουσιον) препятствует совершенно такому толкованию; кроме того у От Луки 11:3 стоит несомненно επιουσιον - как и у Матфея. Поэтому рассматриваемое толкование теперь совершенно оставлено. Из существующих и принятых новейшими учеными толкований можно отметить три. 1. Производят слово «насущный» от греч. предлога επι (на) и ουσια от ειναι, быть. Такое толкование имеет за себя авторитет древних церковных писателей, и именно тех, которые писали на греческом языке, между ними Златоуста, Григория Нисского, Василия В., Феофилакта, Евфимия Зигабена и др. Если слово понимать так, то оно будет значить: «хлеб, нужный для нашего существования, необходимый для нас, дай нам сегодня». Такое толкование, очевидно, принято и в нашей слав. и русской Библии. Против него возражают, что если нигде, кроме молитвы Господней, не встречается слова επιουσιος, то встречается, однако, επεστι и др., слово, сложенное из того же предлога и глагола, но с опущением ι. Поэтому, если бы в Евангелии говорилось именно о хлебе «насущном», то сказано было бы не επιουσιος, а επουσιος. Далее, ουσια в народном словоупотреблении означало имущество, состояние, и если бы Христос употребил ουσια именно в этом смысле, то это было бы не только «бесцельно» (Винер-Шмидель), но не имело бы и смысла; если же Он употребил его в смысле бытие (хлеб, нужный для нашего бытия, существования) или существо, сущность, действительность, то все это отличалось бы философским характером, так как ουσια в этом смысле употребляется исключительно у философов, и слова Христа не были бы понятны простому народу. 2. Производят слово επιουσιος от επι и ιεναι - приходить, наступать. Слово это имеет разные значения; для нас важно только, что в выражении επιουσια ημερα оно означает завтрашний, или наступающий, день. Слово это составлено самими евангелистами и приложено к αρτος в значении будущий хлеб, хлеб наступающего дня. Подкрепление для такого толкования находят в словах Иеронима, у которого, среди его, довольно кратких, толкований, встречается следующая заметка. «В Евангелии, которое называется Евангелием Евреев, вместо насущного хлеба я нашел шар, что значит завтрашний (crastinum); так что смысл должен быть таков: хлеб наш завтрашний, т. е. будущий дай нам сегодня». На этом основании множество новейших критиков, включая сюда и лучших, напр., немецких составителей грамматик к Новому Завету Винер-Шмиделя, Блясса и экзегета Цана, предположило, что слово означает завтрашний (от η επιουσια, т. е. ημερα). Такое объяснение дает, между прочим, и Ренан. Совершенно понятно, какая разница в смысле получается от того, примем ли мы это толкование, или согласимся с предыдущим. Однако, если принять толкование Иеронима, то следовало бы признать, не говоря о разных филологических затруднениях, что оно противоречит словам Спасителя в 6:34 - «не заботьтесь о завтрашнем дне»; непонятно было бы также, почему же мы просим: «завтрашний хлеб дай нам сегодня». Указывая на махар, сам Иероним переводит επιουσιος словом super-substantialis. От ιεναι и сложных с ним, по Кремеру, нельзя доказать ни одного производства с окончанием на ιουσιος; напротив, от ουσια таких слов производится много. В словах, сложенных с επι, у которых корень начинается с гласной, слияние избегается через опущение ι, как в слове επειναι; но так бывает не всегда и ι удерживается, напр., в таких словах, επιετης (в других случаях επετειος), επιορκειν (в церк. греч. επορκιζειν), επιεικης, επιουρος (у Гомера = εφορος). Таким образом, следует допустить, что επιουσιος образовалось от ουσια, подобно аналогичным образованиям из слов, оканчивающихся на ια - ιος (επιθυμια - επιθυμιος, επικαρπια - επικαρπιος, περιουσια - περιουσιος и проч.). Значение же ουσια в рассматриваемом месте будет не философское, а просто - существо, природа, и αρτος επιουσιος означает «хлеб, нужный для нашего существования или для нашей природы». Понятие это хорошо выражается в русском слове «насущный». Такое объяснение сильно подтверждается и употреблением слова ουσια у классиков (напр., у Аристотеля) в смысле даже жизни, существования. «Хлеб насущный», т. е. нужный для существования, для жизни, есть, по Кремеру, краткое обозначение встречающегося в Притчи 30:8 еврейского лехем хок, урочный хлеб, которое у LXX переводится словами: нужный (нужное) и достаточный (русск. насущный). По Кремеру следует переводить: «наш, нужный для нашей жизни, хлеб дай нам сегодня» - Обстоятельство, что толкование «завтрашний» встречается только у латинских писателей, но не греческих, имеет здесь решающее значение. Златоуст, конечно, неплохо знал греческий язык, и если не сомневался, что επιουσιος употреблено в смысле «насущный», то это толкование следует предпочитать толкованию латинских писателей, которые хорошо иногда знали греческий, но не так все-таки, как природные греки. 3. Толкование аллегорическое, отчасти вызванное, по-видимому, трудностями других толкований. В духовном смысле объясняли это слово Тертуллиан, Киприан, Кирилл Иер., Афанасий, Исидор Пилусиот, Иероним, Амвросий, Августин и мн. др. Конечно, в приложении выражения к «духовному хлебу» нет, собственно, ничего, подлежащего возражениям. Однако в понимании этого «духовного хлеба» среди толкователей встречается такая разница, что это лишает их толкования почти всякого значения. Одни говорили, что под хлебом здесь разумеется хлеб таинства причащения, другие указывали на духовный хлеб - Самого Христа, причисляя сюда и евхаристию, третьи - только на учение Христа. Таким толкованиям больше всего, по-видимому, противоречит слово «сегодня», а также и то обстоятельство, что в то время, когда произносил Свои слова Христос, по евангелисту, таинство причащения еще не было установлено. - Переводы «ежедневный» хлеб, «сверхъестественный» следует признать совершенно неточными. - Читатель видит, что из приведенных выше толкований лучшим представляется первое. При нем получает некоторое особенное значение и слово «наш», которое, говорят, хотя и «не представляется излишним», но могло бы быть и выпущено. По нашему мнению, наоборот, оно имеет смысл, и довольно важный. Какой хлеб и по какому праву мы можем считать «нашим»? Конечно, тот, который приобретается нашими трудами. Но так как понятие о заработанном хлебе весьма растяжимо, - один трудится много и приобретает мало, другой трудится мало и приобретает много, - то понятию о «нашем», т. е. заработанном, хлебе ограничивается словом «насущный», т. е., необходимый для жизни, и затем словом «сегодня». Хорошо было сказано, что здесь просто указывается на золотую середину между бедностью и богатством. Соломон молился: «нищеты и богатства не давай мне, - питай меня хлебом насущным» (Притчи 30:8).